Темная сторона Санкт-Петербурга

Глава 1

— Так, а это кто, Маша?

— Дракончик!

— Точно! Как я сразу не поняла! — Вероника Аркадьевна всплеснула руками. — А это, наверное, сова?

— Да! Угадала, мама!

На столе были разложены фигурки из пластилина, которые слепила пятилетняя Маша. Здесь были в основном какие-то сказочные причудливые разноцветные существа, каждому из которых она давала свое имя.

Родители Маши были типичными представителями творческой интеллигенции: Сергей Витальевич был архитектором, а Вероника Аркадьевна — художницей.

В такой семье неудивительно, что девочка росла с тягой к творчеству. Ее отдали в семь лет в художественную школу, а когда ее рисунок первый раз попал на детскую выставку, ей было восемь. И это был дом с котиками.

А надо сказать, что Маша жила на Петроградской стороне Санкт-Петербурга, где было много необычных и прекрасных зданий. Часто на зданиях были разнообразные звери, птицы и сказочные создания. Маша очень любила их разглядывать и потом рисовать или лепить.

У нее были свои любимые и нелюбимые дома, для нее все эти украшения на фасадах были словно старые знакомые. Гуляя по городу, она мысленно здоровалась с ними.

Когда на фасаде дома появлялась зелёная сетка, Маша знала, что ведутся работы по реставрации и с нетерпением ждала новой встречи с украшениями, которые тоже пока обновлялись.

А ещё Маше подарили энциклопедию сказочных существ, когда ей было девять лет и уже через несколько месяцев она их все выучила и могла отыскать и отличить на фасаде грифона от гиппогрифа.

Людей она тоже рисовала, но обычно в сказочных декорациях — волшебных дворцах, высоких башенках, верхом на единороге или на драконе.

Свою семью Маша рисовала так — ее мама, конечно же, королева, которая умеет рисовать все самое красивое и необычное, папа-король придумывает дома, ну а она — сказочная принцесса.

Когда Маше было десять, у нее появился младший брат. Мама постоянно просила за ним присмотреть, поиграть с ним, покормить, переодеть и уложить спать. Сначала Маше были в тягость все эти новые обязанности, но потом она полюбила этого тихого младенца, который родился очень маленьким, и с удовольствием игралась с ним, словно с большой куклой.

Бывало, что Вероника Аркадьевна на несколько часов оставляла их вдвоем, а сама убегала в свою мастерскую. Она продолжала заниматься работой почти сразу с рождения Артема, так назвали малыша.

Маша очень скоро начала рисовать и лепить всякие штуки для Артема, она делала теперь фигурки из соленого теста, а не из пластилина. Ей оно нравилось больше, было приятнее к рукам и безопаснее для ребенка. Артем тащил его в рот сначала, но потом убедился, что оно ужасно невкусное.

Маша лепила из теста необычные домики с круглыми оконцами, башенками и будто бы черепичной крышей. А ещё она часто лепила какую-нибудь крохотную птичку или животное над крыльцом для украшения.

Эти домики она потом раскрашивала и их часто забирали на разные выставки.

Вообще Маша долго жила в мире сказок — до десяти-одиннадцати лет верила в деда Мороза, в единорогов, русалок, леших и прочих волшебных существ.

Она рассказывала сказки брату, а он просил ещё, она здорово выдумывала их из головы.

Вообще чем дальше, тем больше именно она главным образом ухаживала за Артёмом, родители вечно были заняты. Зато какие классные игры она для него придумывала!

— Маша, а давай снова я буду дракон, а ты принцесса? Я тебя никому не отдам, буду держать тебя в своем замке десять тысяч лет!

— А за мной прискачет рыцарь и победит тебя!

— А тогда я как его своим огнем сожгу! Останутся от него рожки да ножки.

— А у него волшебное заклятье есть, он не боится твоего огня!

…И так далее, они могли играть в это все часами.

Да и дом, в котором они жили, напоминал скорее сказочный терем. Маски львов, необычные оконца и куча лепных цветов — таков дом Эйлерса на улице Рентгена, 4. Маша бесчисленное количество раз рисовала свой дом и придумывала истории, которые в нем происходили.

Потом она пристрастилась к чтению, ее любимыми книгами стали «Гарри Поттер», книги про Нарнию и «Хоббит».

Когда ее спрашивали, кем она хочет быть, художницей, как мама или архитектором, как папа, она отвечала:

— Я хочу быть как мапа или как пама.

На самом деле она она хотела все сразу. Рисовать и лепить разные причудливые дома — вот что ей нравилось, пожалуй, больше всего.

Постепенно она стала изучать книги родителей по искусству и архитектуре. Так она узнала, что ее любимый стиль — это северный модерн, а рисовать животных называется анималистикой. Всяких художественных альбомов и чертежей домов у них было великое множество.

Маша рисовала все совершеннее, с вниманием к каждой детали, с неистощимой фантазией. Ее рисунки хвалили и лепку сказочных существ тоже. А ее тщательно вылепленная из глины русалка даже взяла первый приз на одном из детских конкурсов.

Ничего удивительного, что она пошла в художественное училище имени Рериха, а потом в академию Штиглица, причем неожиданно для родителей — на монументально-декоративное искусство, то есть скульптуру. А ещё академия Штиглица очень нравилась Маше снаружи и изнутри — в ней были роскошные интерьеры и самые разные произведения искусства.

Маша сознательно выбрала именно скульптуру. Во время обучения в художественном училище она всей душой полюбила древние статуи и хотела делать бронзовые и гипсовые композиции прежде всего из жизни своего волшебного мира. А ещё она хотела создавать скульптуру для украшения домов, хотя такие проекты теперь были редкостью, о чем она очень жалела.

А самые интересные события в жизни девушки начались с того, как Маша отправилась в Театральную библиотеку в старинном здании в центре города, искать редкие книги по театральным постановкам в конце девятнадцатого - начале двадцатого века. У нее по учебе был проект, связанный со старым театром, а она относилась к этому со всей серьёзностью.